Ветер подхватывал мусор, кружил его в воздухе, прибивал к липким кирпичным стенам старых многоэтажек, будто специально расставивших свои широкие спины, чтобы ловить  шалости ветра. Сиэтл взбивал мягкие перины постелей и готовился ко сну. В металлические крыши с разбега ударялись крупные капли. Стук... стук, стук. СТУК.
Дина наблюдала за непогодой из окна своей квартиры. Озябшими пальцами она держала кружку с кофе, задумчиво повторяла хаотичную мелодию дождя, постукивая ногтем по фарфоровой ручке. Невидящим взглядом она смотрела куда-то вдаль, едва заметно шевелила губами — нет, ничего. Ничего из этого не выйдет, это просто дождь. Всего лишь её меланхолия,  серость за окном, как нельзя лучше накладывавшаяся на её внутреннее состояние. Просто беспокойство, которое не покидало много лет к ряду. Это ничто. И музыкой стать не может. Но так или иначе она бросает на столе остывший кофе и хватается за карандаш, чтобы поскорее записать крутившиеся на языке слова.
В такую погоду то и дело в памяти всплывали воспоминания, мало приятные как правило. Обрывки прошлого напоминали о невозвратно утерянном, резали грудь тоской, заставляли чувствовать себя изгоем везде, где бы ни появлялась Дина. Дина Лэнс — одиночка. И никто ей не нужен. Она не должна никого к себе подпускать, чтобы не подвергать их жизни опасности, чтобы быть сильной. Привязанность — это слабость.
Она обхватила ладонями свои плечи и села на высокий стул.
Яркая вспышка за окном. Тут же последовала другая. Затем раскат грома, будто разрывавший небо пополам. Припаркованные у тротуара автомобили дружно взвыли.
В такую ночь невыносимо быть одной. Но куда податься ей в поисках компании? Шумные бары переполнены подвыпившим контингентом. Терпеть издевательства, которые там считались подкатом, не хотелось. Еще меньше хотелось, чтобы в её лице узнавали солистку Черной Канарейки, и расспрашивали о дальнейшей судьбе группы. А вот надраться Дина была бы очень даже не против. Только не звонить после этого никому и не плести пьяные бредни.
В холодильнике дожидалась своего часа недопитая бутылка скотча. Что ж, час настал. Поставив стакан на стол, Дина села напротив, не моргающим взглядом уставилась на стеклянную емкость, словно та была одушевленным предметом. Вылила содержимое бутылки в стакан. Выходило слишком мало, чтобы расслабиться, но достаточно, чтобы провоняться запахом крепкого алкоголя. Выпила и тыльной стороной ладони потерла кончик носа.
«Не круто, Лэнс, очень не круто».
С новой вспышкой молнии она почти физически ощутила, как стены, мгновение назад казавшимися неподвижными, стали двигаться ей навстречу. Наступать, давить на мозг, не оставляя внутри ничего, кроме острого желания вырваться. Наспех сменив мягкий домашний костюмчик и тапочки на тяжелые ботинки и косуху, она вышла на балкон, откуда, преодолев перила, спрыгнула на крышу более низкого соседнего здания, а оттуда по пожарной лестнице спустилась на землю. Холодные капли били в лицо, забирались за воротник куртки, неприятно соскальзывая по спине. Мотоцикл с надписью «Wayne» на бензобаке дожидался на подземной парковке.
Дина хитро улыбнулась. В её голове уже созрел план. Она пойдет к тому, кто поймет, кто точно также как она разрывается между двумя жизнями и в итоге одинок. К тому, кто не звал и кто не выгонит. И кого, наверняка, в это время не застать в логове. Но ничего, Дина терпеливая.
– Генри, ты окажешь мне услугу, если скажешь, где найти Зеленую Стрелу, – сладким голоском пропела она в мобильный телефон.
Получив информацию (надо отметить, после непродолжительного ломания и уверток стороны техника Стрелы, но всё же), Канарейка прыгнула в седло железного скакуна и понеслась по опустевшим улицам навстречу очередной порции приключений на свою пятую точку.