gemma arterton / comics styleИМЯ ПЕРСОНАЖА: Селина Кайл
ПРОЗВИЩЕ: Женщина-Кошка
ВОЗРАСТ: 32 годика, выглядит примерно на столько же
РАСА: человек
СТОРОНА: сама по себе
БИОГРАФИЯ И ХАРАКТЕР
Селина всегда знала два Готэма: один — роскошный, искрящийся хрусталем бокалов с шампанским, блестящий драгоценностями, наполненный звуком хруста новеньких банкнот, где пахло дорогим парфюмом и решалась судьба города за закрытыми дубовыми дверями; и второй — тот, где она родилась. Бедные районы, трущобы, если не сказать помойка, Аллея Преступлений по соседству и бомжи под боком. Селина росла уличным котенком, не потому что у нее не было дома, вовсе нет. У нее были родители и младшая сестра, они вроде бы ее даже любили, но руганью друг с другом оказались заняты больше, чем заботой о собственной дочери. Отец пил без меры, матери от него доставалось. Дом ходуном ходил, когда они затевали очередную ссору с битьем посуды и вышвыриванием скромных пожитков в окно. Мэгги, к счастью, Брайан Кайл не трогал, маленькая еще, и это — единственная причина, почему Селина могла с чистой совестью оставить сестру дома и уходить заниматься. Гимнастика оказалась достаточно хорошим хобби, чтобы ей удавалось забыть, она даже достигла в этом некоторых успехов.Потом мать умерла, и Селина была первой, кто обнаружил ее труп в ванне, наполненной кровью. Честно говоря, не вполне ясно, сама ли Мария решила свести счеты с жизнью — в конце концов, нельзя сказать, что ей было не на что жаловаться, — либо женщине помог обожаемый муж. Селина много, конечно, думала об этом, но ни к какому особенному выводу так и не пришла: очень скоро из дома пришлось делать ноги, ведь, лишенный своей основной боксерской груши, отец сильно нуждался в замене. А Селина всегда была похожа на мать — глаза ее, телосложение, походка. И тоже смела перечить Брайану. Никто не скажет против Брайана Кайла ни слова, пока он в доме хозяин, ясно?
Так Селина оказалась на улицах Готэма: одна, без крыши над головой, без семьи и без средств к существованию в этом чертовом городе. Сестру забрали в приют, Кайл же пыталась выжить собственными силами, ступила на кривую дорожку воровства, перебивалась крадеными продуктами из супермаркетов. Однажды ее поймали, отправили в исправительную колонию для несовершеннолетних, затем перевели в сиротский приют, где персонал, как оказалось, обманным путем присваивал все (не) скромные пожертвования (время от времени богачи Готэма делали внушительные вложения, в том числе и семья Уэйнов) себе. Селина не могла вынести такой несправедливости, разумеется, она пыталась что-нибудь сделать, но приложенных ею сил было недостаточно. Надоедливую девчонку попытались устранить, посадив, как котенка, в мешок и сбросив в реку. Отвратительно пахнущую, наполненную всяческими едкими химикатами готэмскую реку, чтобы вы понимали. Селина выжила и сумела выбраться, но дело так просто не оставила: ночью она вернулась в приют, забрала оттуда все деньги, а обличающие незаконную деятельность документы подбросила полиции.
Одной крупной кражей дело не ограничилось, постепенно Селина вошла во вкус. А еще, знаете, очень удобно обирать нехороших людишек под видом красивой проститутки. Кайл беззастенчиво пользовалась и своей внешностью, и своими навыками в деле своей новой жизни, собирала теперь драгоценности и предметы искусства — что-то можно было оставить себе и носить, что-то — обменять на внушительную гору хрустящих бумажек. Грабила большей частью нечистых на руку бизнесменов, была эдаким готэмским Робином Гудом, иногда даже занималась благотворительностью. Но в основном просто грабила. Иногда и музеи случались: Селина очень хорошо помнит ночь, когда вынесла с собой, помимо очередного набора драгоценностей, странного вида тотем. Наверняка древний и наверняка неприлично дорогой, глаз на такие вещи у нее уже был наметан, а нюх на денежки срабатывал на ура. К сожалению, выгодно продать находку не получилось: фигурку забрал весьма грубый ниндзя, который затем привел Селину в здание, оказавшееся тайной академией боевых искусств.
«Ты воровка, — сказал тогда Кай очевидное, — и должна быть наказана».
А потом... а потом сенсей отметил ее высокие навыки и предложил у него учиться. Селина от выгодных сделок никогда не отказывалась, и за довольно короткое время почерпнула много нового и полезного для себя. Вот только презрение в глазах Кая и непрестанные попытки причинить ей боль не радовали; к тому же, сенсей явно выделил Селину среди остальных учеников, а любимчиков здесь не жаловали. Кайл поспешила ретироваться, но тренировки, конечно, не бросила, как и воровскую деятельность. Но стиль ее претерпел некоторые (ожидаемые) изменения, она обзавелась удобным костюмом и маской с кошачьими ушами.Бэтмен стал ее вдохновением. Вот только если он наряжался летучей мышью, чтобы сеять страх и бить преступникам морды, Селина предпочитала лишь с удобством лазить по чужим особнякам и выносить все ценное.
Однажды один из охранников, пытаясь задержать воровку, назвал ее Женщиной-Кошкой.
Селине понравилось.
life's a bitch, now so am I. //q.
Строго говоря, Селина не злодейка, вот ни капельки. Так она считает и, если сочтет необходимым, даже пояснит, почему. Но, скорее всего, вы и слова от нее не дождетесь, потому что глупо размениваться на бессмысленные диалоги, тратя драгоценное время, которое можно использовать гораздо более выгодным образом. Время — деньги, раскошеливайся или проваливай. Селина любит все, что представляет хоть какую-то (большую) материальную ценность: банкноты, акции, драгоценности, предметы искусства — те же картины и статуэтки. Селина любит жизнь, а еще любит (и умеет) жить красиво. Обустроится с комфортом, именно о собственном комфорте и целостности собственной шкурки Кошка заботится в первую и главную очередь. Она всегда приземляется на лапы, а еще жадничает и тратить свои девять жизней не торопится. Украдет, солжет, предаст — все ради себя любимой, а еще ради вон того большого бриллианта, сверкающего под лампой на витрине, видите? Красивый, правда? Ох, а еще вон ту сногсшибательную сумочку от Луи Виттон бы... она ее непременно купит, только наведается к очередному другу старому, у которого остался к ней должок.СПОСОБНОСТИ
Акробатка 80 лвла; гибкая, ловкая, миниатюрная, всюду пролезет, изогнувшись так, что глазам не поверите. Прокаченные навыки взлома: утащит все, что плохо и хорошо лежит, прямо из-под вашего носа.
Обучена рукопашному бою, владеет несколькими боевыми искусствами, вполне может за себя постоять. Царапается и кусается, на то и Кошка.
Разбирается в драгоценностях, обладает обширными познаниями в области искусства — профессия, так скажем, обязывает.
Знает несколько языков, хорошая актриса, танцевать тоже умеет и любит.
Все резко стихло, тишина сдавила ей голову, словно в тисках.
В ушах по-прежнему стояли звуки выстрелов, насмешливый голос.
Голос, которого она больше не услышит.Селина сорвала с себя забрызганные кровью очки, перчатки, заляпанные ею же, маску кошачью с головы стащила, с облегчением слыша, как возле ушей тихой волной качнулись взмокшие локоны. Пистолет она бросила гораздо раньше, сразу после того, как прозвучал единственный произведенный ею выстрел. Давящую тишину разбавлял только дождь: окно за собой она не закрыла, в развороченную комнату с легкостью летели холодные капли, тянуло освежающей влагой.
Селина чувствовала себя грязной. Кровь осталась только на перчатках, которые сразу же полетели на пол вместе с остальными элементами кошачьей экипировки, но на ладонях как будто оставалось что-то липкое. Что-то, от чего она никогда не отмоется.
На пол она старалась не смотреть, отводила взгляд куда-то в стену, сверлила им залитый водой балкон, пожарную лестницу рассматривала, будто было в ней что-то интересное. Естественно, ни лестницы, ни того, что за ней, Селина не видела. Она смотрела сквозь, не мигая, не думая. Стараясь не думать.
Она убила его.
Она его убила.
(убила убила убила убила убила убила убила убила убила убила убила убила убила убила)После двадцатого повтора слова в голове оно потеряло всякий смысл, и тогда Селина посмотрела вниз, на лежащее у самых ее ног тело.
Роман, без сомнений, мертв: об этом говорит оставленная дыра аккурат посреди лба, натекшая под его затылком лужа крови и ее же брызги на костюме Селины. Но Кайл зачем-то опускается перед ним на колени, поддевает пальцами края треснувшей маски, тянет ее, снимая. Каким-то куском ткани (полотенце?) стирает кровь с лица, свободной ладонью неосознанно проходится по еще теплой коже, от скулы к щеке и ниже, к шее. Жест почти ласковый, но выполненный скорее на автомате, Селина не сразу ловит себя на этом, а поймав — отдергивает руку. Долго не решается, но все же накрывает ладонью мертвые — удивленные — глаза.
Сионис так и не смог поверить, будто она способна на нечто подобное. Если честно, Селина и сама не верила, что нажать на спусковой крючок будет так легко, даже усомниться не успела: думала, что поступает правильно.
Она думала, что ей станет легче.
Она думала, что кошмар закончится вместе с его смертью.
Она ошиблась.Поднявшись, Селина срывает с окна штору, накрывает ею труп. Отчего-то вид мертвого Романа вовсе не доставил ей радости. Внутри словно бы что-то оборвалось, что-то… важное. И эмоции как отрезало.
Через Сиониса она переступает, зажмурившись. Идет в кухню, ищет недобитые ручным миниганом бутылки, находит одну. Стаканы искать как-то глупо, все они рассыпались осколками по периметру. Очень нехотя, но в комнату Селина возвращается, стряхивает с дырявого кожаного кресла еще порцию битого стекла — люстра, кажется, — побитым котенком забирается в него с ногами, невесело смотрит на нестихающую непогоду, пьет.
Грустно пиздец.
Дешевый типа виски горчит, Селина давится, но продолжает глотать. Не то чтобы оно сильно помогало, но поможет уснуть. Все равно до утра она никуда не денется отсюда, не к Холли же идти.
Честно говоря, вообще ни к кому идти не хочется. И видеть тоже, и знать.
Блядские люди делают больно.
Блядские люди делают больно даже после смерти.
Блядь.Селина добирается до донышка бутылки слишком быстро. Клонит в сон, тянет блевать — даже не столько от выпитого, сколько от сложившейся ситуации в целом. Темно-красное, почти черное пятно крови на ковре продолжает понемногу расти, Селина смотрит на него и не может оторваться. Носком сапога тянется, чтобы накрыть место уголком ткани, ожидаемо мажет, чертыхается.
— Ненавижу, — сипло произносит, бесполезными пинками пытаясь попасть по шторе, повторяет, как мантру, — ненавижу. Ненавижу.
Становится холодно.
СВЯЗЬ
