Чертов Новый Орлеан.
Чертова Луизиана.
Чертов Джокер.
Харли и без того не могла собрать все шарики и ролики в голове, а еще и этот побег, не входивший в ее планы, и то, что она поняла немного позже, чем следовало. Опьяненная тем, что ее папочка жив, Квинн не прислушивалась к себе ровно до того момента, как поняла — Белль Рив, Отряд самоубийц, все те, с кем она сроднилась за единственное путешествие в Мидвей-Сити, остались позади. И от этого стало невероятно горько.

Если бы кто-то полгода назад рискнул сказать королеве преступного мира Готэма, что она добровольно захочет вернуться в места не столь отдаленные, она бы придушила голыми руками, цинично расцарапав рожу, не став изголяться на какие-то издевательства. Потому, что этого быть не могло, ведь Харли никогда бы не позволила себе сесть в клетку добровольно. Но Квинн лгала самой себе, она уже была пленницей клетки, и совсем не Аманды Уоллер. Отношения с Джокером были маятником, качелями, то она его сокровище, то она его тупица, то он ее ласкал, то бил, то Харли уходила, обозленная на него, то возвращалась, мучаясь от ломки. Чего не учла Квинн, что в частной клиники мадам Уоллер были прекрасные методы лечения от зависимости, и бомба в голове лишь часть этих способов. Гораздо интереснее давил на мозги адреналин и риск смерти, у него был приятный привкус и обещание будущих приключений. Потому, достаточно внезапно, Харли осознала, что совсем не хочет быть там, куда ее снова тянет Джокер. Ее сердечко скучало по Готэму, но, кажется, совсем не скучало по Пудингу.

Она сбежала. Сбежала от того, о ком думала все свое заключение в чертовой цитадели Уоллер. Сбежала, чтобы вернуться в проклятый Белль Рив. Луизиана поливала ее дождем, а угнанная машина заглохла у какого-то бара на отшибе Нового Орлеана. До Белль Рив добираться предстояло через болота, и Харли поняла, что ее скорее крокодилы сожрут такими темпами. Было как-то очень обидно, что Мэнди не открыла на нее охоту с мигалками и спецназом, такое ощущение, что этой бабе с железными яйцами было глубоко наплевать на побег Харли из ее неприступной тюрьмы. И это было еще одной причиной, по которой безумная Колобмина рвалась обратно. Она просто не могла думать о том, что кому-то нет до нее дела.
Неоправдавшиеся ожидания очень осложняли способы попасть в тюрьму. Не было никаких патрулей, никто не объявлял беглянку в розыск, не сторожил на каждом углу под холодным зимним дождем. Новый Орлеан мок до следующего Марди Гра, тонул в косых линиях водных потоков, от чего хвостики Харли уныло висели и ее потряхивало, яркая курточка служила плохой защитой от непогоды, но неплохо скрывала все следы обиды Джокера, которые он ей подарил. Ушибленные ребра слегка ныли, и это были не единственные последствия очередного развода с бывшим, но клоунесса вошла в ближайший бар с гордо поднятой головой. Не хочет Уоллер сама идти к ней, значит, она ее вызовет. План был безумен, как и она сама, заказать выпивку, просто так, устроить дебош, попасть в полицию, затребовать Мэнди на свидание. Ну не могла же эта красотка отказаться явиться, когда ей скажут, что ее подопечная тут? Не могла, в этом Квинн была уверена. Каково же было удивление Коломбины, когда она со спины за барной стойкой узнала того, кого увидеть не ожидала.
И как-то все в миг стало проще.

— Рики-Тики-Тави! — Харли громко взвизгнула, привлекая внимание посетителей, которых пять минут назад еще собиралась мутузить и ринулась к Флэгу, беззастенчиво обнимая его за шею, прижимаясь к нему насквозь промокшей одеждой. — Ты себе просто не представляешь, как я тебя рада видеть! Хотя это странноватое место для вечера, согласись. Тем более… а где Джун? Ее же должны были выпустить, разве нет?
В голубых глазах стоял лихорадочный блеск, когда Харли забралась на соседний высокий стул и радостно заказала бармену:
— Мне то же, что и ему, и за его счет.
Бармен удивленно вскинул бровь, покосился на Флэга, но поставил перед странной девицей стакан скотча, в который Харли мгновенно впилась и залила в себя. Тепло спиртного приятно расползлось по телу, согревая его, и через несколько минут ее перестала, наконец, бить мелкая дрожь. Как же хорошо, даа…
— Ну, чего молчишь, рассказывай. И нечего на меня так смотреть, все имеют право на отпуск, я в том числе, — Харли картинно надула губы, похлопала глазами. Определенно, все стало на порядок проще, теперь ей не придется разносить бар, нарываться на полицию, чтобы ее сдали Уоллер. Вот ее пропуск домой, и пусть делает, что хочет, может сказать, что сам ее нашел, повязал, о да, Харли даже позволит себя ему связать, и если не дурак, он воспользуется моментом. Но пока ей надо еще выпить и что-нибудь съесть. Ее организм противостоял некоторым токсинам, в том числе и спиртного Квинн надо было очень много, чтобы хотя бы захмелеть, а уж до состояния бревна она вообще никогда не доходила в своей второй жизни. Но это не мешало ее кривить губы в ехидной улыбке, чувствуя на себе плотоядные взгляды мужчин.