Возвращаться на родину для Затанны было приятно. Все-таки, объездить половину Америки и вернуться, чтобы дать финальное шоу в Готеме не так-то просто, но она справлялась. Отец вполне мог бы гордиться ей, если бы был жив. А Готэм, пускай и был погрязжим в грехах городом, все-таки был её домом. Местом, где она выросла, где познакомилась с Брюсом, где начала свою карьеру иллюзионистки. Сейчас, разменяв четвёртый десяток, Затанна уже была вполне себе самостоятельной звездой собственного шоу, а не просто играла на известности отца.
Затанна любила быть в центре внимания, ей нравилось, что свет софитов направлен на неё, как и взгляды всех и каждого в этом зале.  Родной Готэм тепло принимал ее, это выражалось и в полном аншлаге, и в бурных аплодисментах, и в немыслимом количестве букетов цветов, посыпавшихся на сцену после финала. Фокусы с исчезновением случайного человека из зала, знаменитые трюки с кроликом и распиливанием девушки, даже то, как Затанна, полностью связанная ремнями и брошенная в воду, выпуталась и вылезла невредимой, все это воспринималось публикой на ура. Поклонившись, Затанна послала зрителям воздушные поцелуи и, улыбнувшись, проговорила:
- еиневонзечси! - и скрылась от восторженной публики за кулисами. К ней тут же подбежала Ханна, её ассистент, помогая Зи снять цилиндр и фрак и провожая до гримерки. Остальные члены её команды не переставали хвалить Затару, словно в первый раз видели её выступление, и рассказывать, какая она великолепная.
Оставшись одна в гримерке, девушка спокойно выдохнула и направилась к столику с холодной водой, попутно произнося заклинание, помогающее ей раздеться. Все-таки двухчасовое представление, пускай и с парой антрактов, очень выматывало волшебницу, но теперь она наконец-то могла расслабиться.
Затанна отправилась в душ и, как это часто бывает, ее начали атаковать разные мысли. Ей что-то не давало покоя, словно кто-то решил запутать весь мир и поиграться с разумом каждого, в том числе и волшебницы. А ведь она уже давно не неопытная папина дочка, а вполне самостоятельная волшебница, давно разменявшая четвертый десяток, и вполне способна защитить свою память от атак. Вы знаете, рыться в чужой памяти, извлекая из нее что-то для блага другого было намного проще, чем принять то, что с ней поступили точно так же. Эти мысли уже не в первый раз посещали Зи, но пока она не знала, что с этим делать.
Затара, наверное, могла бы еще долго стоять под струями горячей воды, но ведь чем раньше она выйдет и оденется, тем раньше окажется дома, в своей прекрасной кровати. Вот только какой-то навязчивый поклонник, видимо, смог пробраться в её гримерку. Она заметила его ноги, выходя из душа. И как он только смог пробраться сюда? И, подняв взгляд на его лицо, Затанна тут же все поняла. Лучше бы это был какой-нибудь мужчина с цветами, желающий пригласить ее на ужин. От такого можно было бы избавиться простым "ипс" и отправить домой, а тут... Придется повозиться.
- Ублюдок, - только и смогла крикнуть покрасневшая от гнева Зи. Не то чтобы Джон Константин ни разу не видел её голой, но к такому внезапному вторжению с его стороны она не была готова. Инстинктивно закрывшись руками, волшебница схватила полотенце и кинула ему в лицо, попутно произнося, - аджедо, - и снова облачилась в свой сценический наряд, только без цилиндра, - что тебе нужно? Соскучился?
Знаете, детям с детства нужно вдалбливать в голову правила. Не садись в машину к незнакомцам, не употребляй наркотики и прочее. Сюда следовало бы добавить и "не доверяй Джону Константину никогда и ни при каких условиях". Но, как и в случае с наркотиками, соблазн довериться ублюдку слишком велик, чтобы устоять. Затанна в свое время тоже устоять не смогла, за что и набралась горького опыта.
- Тебе нельзя здесь находиться. Выход найдешь сам? - Затанна хмурилась, скрестив руки на груди. В глубине души, возможно, она и сама соскучилась по нему и хотела, чтобы он остался, но, к счастью, здравый смысл и желание хорошенько врезать Константину были намного сильнее. И все-таки, желание узнать, ради чего он пришел, грызло волшебницу изнутри. Какого черта он решил ворваться к ней? Не мог что ли просто позвонить? Хотя, трубку бы она все равно не взяла. А может, он чувствует то же, что и она, и мучается от проблем с памятью? Все-таки, она не могла долго устраивать ему этот холодный приём. Почему всегда, стоит ему появиться, и она уже не отвечает за себя и свои чувства?
- У тебя пять минут. Начинай рассказывать или уходи, - переставая хмуриться, Затара прошла в сторону небольшого диванчика и села, буря Константина взглядом.